На Восточном фронте в годы второй мировой войны, по подсчетам немецких историков, погибло более трех миллионов солдат вермахта. Линия боевых действий простиралась от Мурманска до Кавказа и побережья Черного моря. на всей протяженности советско-германского фронта у офицеров похоронной службы немецкой армии было много работы. В Третьем рейхе был создан целый аппарат по уходу за военными погребениями, который управлял похоронными бригадами.
Из среды таких офицеров назначались смотрители военных кладбищ. А их было очень много. Особенно после кровопролитных сражений под Ленинградом, Курском, Ржевом и, прежде всего, под Сталинградом. За четыре года войны на востоке немецкие потери выросли в четыре раза с 300 000 в 1941 году до 1,2 миллиона в 1944 году. Не обо всех из почти трех миллионов павших можно было сообщить родным. Многие солдаты так и пропали без вести, информации об их гибели офицеры похоронных команд т ак и не смогли отправить в тыл.
Деятельность похоронных офицеров вермахта не сосредоточивалась на организации мест захоронений в прифронтовой полосе. Они работали также в главном управлении системы потерь Вермахта, в информационном центре немецкой армии, вели статистику захоронений в Рейхе, действовали непосредственно в дивизиях, в местных штабах, в тыловых учреждениях оккупационных войск.
Кого обычно назначали в печально известную службу немецких войск? Характерный пример — Юлиус Вессингер (1895–1965), похоронный офицер и протестантский священник 15-й пехотной дивизии вермахта. До службы на Восточном фронте он исполнял обязанности пастором вермахта во Франкфурте-на-Майне. Дивизия численностью более 10 000 человек была развернута после первого пребывания на Восточном фронте во Франции. Она побывала в боях в западной части России, в Украине и в Молдавии. Вессингер сопровождал солдат дивизии до конца войны. Кроме своих прямых пастырских обязанностей, проведения церковных служб он проверял надлежащее захоронения павших, регистрировал места могил и докладывал о них в Берлин.
Прощание с немецкими десантниками
Другой погребальный офицер Макс Аурих (1893–1976) не был священником. До войны работал художником в Дортмунде. Он прошел окопы Первой мировой войны. Этот офицер вел учет потерь в 3-й танковой армии. Аурих создавал постоянные кладбища, подновлял существующие кладбища, перемещал отдельные могилы, регистрировал и сообщал о ранее неизвестных могилах, а также идентифицировал и эксгумировал различные отдельные захоронения, которые создавались солдатами немецкой армии стихийно, без официального разрешения военных властей. По его собственной информации, Аурих создал кладбища почти для 5000 погибших бойцов менее чем за четыре года войны, обработал более 4000 сообщений о потерях и эксгумировал 3000 неизвестных немецких солдат, 65% которых он смог идентифицировать.
Похоронная команда вермахта за обустройством военных захоронений
Под началом Ауриха состоял целый штат сотрудников. Всего 13 военнослужащих ( семь унтер-офицеров, пять ефрейторов и один писарь). Кроме сбора информации и оформления кладбищ, похоронные офицеры решали проблемы с выбором мест для захоронений, с поиском материалов, формировали команды для создания надмогильных знаков. Немцы также фиксировали факты уничтожения воинских захоронений на территориях, которые переходили под контроль Красной армии. В сентябре 1941 года командир 15-й стрелковой дивизии даже приказал в качестве меры предосторожности снять все березовые кресты, мемориальные доски, стальные каски, а также таблички и знак входа на кладбище дивизии и сдать их все это в дивизионный обоз для лучшей сохранности. Манфред Винцер из 26-й мотострелковой дивизии в своем дневнике сообщает о разрушении немецких кладбищ во время своей службы на юге Ленинграда.
Похороны в боевой обстановке
Для копания могли и установки надгробных знаков похоронные офицеры нанимали рабочих из местного населения. Средства ассигновались из бюджетов дивизий. В Крыму 170-я пехотная дивизия устроила «кладбище чести» для своих павших солдат. Планировка мест упокоения описана в брошюре, специально разработанной для родственников погибших. Было создано монументальное кладбище за девять недель силами 62 солдат дивизии. из своего подразделения. Иногда набиралось до 80 «гражданских рабочих». На работы брали и местных женщин. Возникали трудности с получением инструментов, цемента и песка, часть материалов приходилось везти издалека. В качестве древесины для надгробных знаков использовались балки крыши разрушенной табачной фабрики. В центре кладбища 170-я пехотной дивизии был сооружен памятник «Алтарь Отечества», был устроен водопровод для полива растений, дивизия в Крыму организовала собственный питомник для выращивания цветов. Но такие монументальные могильники были для вермахта исключением. Крымское кладбище обустраивалось целых два года, пока вермахт оккупировал Крымский полуостров.
Последний приют парней из панцерваффе
В практике вермахта был принят такой обычай. Командир дивизии или части (в зависимости от обстоятельств) обычно подписывал официальное сообщение родным о гибели солдата или офицера, которое отправляли в Рейх. Затем после благоустройства погребения родным направляли и фото ухоженной могилы. Такой порядок выполнялся неукоснительно. Это считалось очень важным для репутации армии. Такая практика зародилась во время Первой мировой войны и поддерживалась во время Второй мировой.
Изготовление надгробия регламентировалось специальной инструкцией. памятник должен был быть украшен аккуратными надписями, цветочными насаждениями. Как вспоминали офицеры похоронной службы, на практике фотографии могил создавали им очень много проблем. Было трудно достать фотопленку, бумагу для снимков. Кроме того, необходимо было в боевых условиях предпринимать меры по обустройству могил, а территории могли быть отбиты противником.
