Фламандцы любили и умели работать. В их городах процветали ремесла. На всю Европу славились фламандские живописцы и ювелиры. Страна могла приносить большие доходы тому королю, который смог бы установить контроль над ней. Это удалось сделать французскому королю Филиппу IV Красивому (1268-1314 гг.). Он поставил над графством своего наместника Жака де Шатийона.
Управление, как оказалось, было доверено не самому лучшему королевскому администратору. В городах Фландрии стали назревать конфликты между элитой и простыми горожанами. На селе рыцари обирали крестьян. Да и де Шатийон не стеснялся вводить новые поборы с ремесленников, объединенных в цеха.
Куртрэ в наше время -- спокойный европейский город
Король требовал золото, его наместник, чтобы заслужить благоволение короля, выбивал мзду из мастеров. Что должны были ответить на такое управление фламандцы? Они сказали решительное — нет! И королевскому наместнику, и самому Филиппу. Пусть лучше французы учатся работать, а не красоваться золотыми шпорами.
Битва при Куртрэ на средневековой миниатюре
Первыми против французской тирании и поборов восстали фламандские ткачи и мясники. Это были суровые ребята, привыкшие к тяжелому труду. Но они могли пустить в дело свои длинные ножи и пудовые кулаки, если кто-то собирался лишить их последнего куска хлеба. Вожди восстания Питер де Конинк и Иоанн Брейдель собрали ополчение в Брюгге. Сюда подошел рыцарский отряд, посланный на усмирение бунта.
Горожане отворили ворота. Но французы не нашли зачинщиков. Бунтари скрылись. Чтобы появиться утром, когда рыцари и не подозревали о нападении. Рыцарей перерезали. Фламандцы назвали то утро (страшное для королевской солдатни) "Добрая пятница".
Наместник короля во Фландрском графстве укрылся в Куртрэ. А по всей Фландрии поднимался народ. Ополченцев прислали на помощь Брюгге все города, кроме Гента, власти которого решили не ссориться с королем. Под знаменами повстанцев собралось свыше 9 тысяч бойцов. Во главе этой армии встали Гийом де Жюлье и его дядя Ги Намюрский, внук и младший сын графа Фландрского Ги де Дампьера, заключенного во французской темнице.
Французы на подавление фламандцев послали армию Робера II Доброго, графа д’Артуа, внука Людовика VIII. В окрестностях Куртрэ французы устроили облаву на местных жителей. Истребляли все живое. Убивали младенцев, насиловали женщин. Фламандцам было за что рассчитаться с королевскими воинами.
План битвы фламандцев с французскими рыцарями
Фламандская пехота сорвала переправу "золотых шпор" через реку Лис, и блестящая идея Артуа атаковать горожан с тыла провалилась. Рыцарской атаке фламандцы противопоставили старинную фалангу, как делали в древности македоняне и греки. Только фаланга фламандских горожан, облаченных в панцири и шлемы, была составлена из двух шеренг. В первой пикинеры старались сдержать напор вражеских коней. Во второй стояли бойцы с длинными и тяжелыми дубинами, которыми они сбивали всадников с коней.
В сражении при Куртрэ фламандская фаланга удачно использовала местность. Строй горожан имел перед своим левым флангом ручей Гренинге, еще одни заболоченный и вязкий ручей находился перед правым флангом. Рвы, защищавшие фронт, фламандцы соединили с рекой Лис, забросали их ветками грязью. Получились волчьи ямы, из которых тяжелым рыцарям было не выбраться.
Атака французской рыцарской конницы могла смять любой строй. Вид мчащихся рыцарей мог смутить ремесленников, некоторые были готовы бросить пики и глефы и бежать к реке Лис. Командиры фламандцев ободряли малодушных.
Французские военачальники двинули вперед наемников. Король нанял отряды генуэзских арбалетчиков и пикинеров из Пиренеев. По приказу коннетабля Рауля де Клермона наемники направились к ручью Гренинг, но фламандцы дружной контратакой прогнали итальянцев.
Рыцарский клин против сомкнутого строя пехотинцев
Между тем рыцарям надоело стоять без дела. Время шло, пора было и обедать. К 11 часам утра терпение Робера д’Артуа лопнуло и он приказал начинать расправу. Под завывание боевых труб рыцари пошли в атаку. Они двигались через еще нерассеявшийся туман, который заволок болотистую местность, на ней за рвами молча стояли шеренги с пиками наперевес. Пехотинцам из Брюгге их командиры рекомендовали в первую очередь колоть лошадей рыцарей, упавших всадников надо было колотить дубинами и мечами без всякой жалости и не давать им подняться.
Фламандцы молились и принимали пред схваткой причастие. Их совесть и души были чисты. Ги Намюрский посвятил три десятка горожан Брюгге в рыцари. Теперь эти люди могли предстать пред богом на небесах в качестве настоящих воинов.
Пехотинцы короля под покровом тумана почти преодолели рвы. Они стали теснить фламандцев к реке. Еще немного и горожане побежали бы прочь с поля боя. Но в этот момент взыграла рыцарская зависть. Французские рыцари увидели, что вот-вот и победа достанется какой-то презренной пехоте. Что скажут о них в Париже? Никто не хотел бесчестья. Робер д ’Артуа вынужден был отозвать пехоту и подать сигнал к атаке рыцарской конной массе.
Но некоторые рыцари плевать хотели на какие-то там приказы. Они в одиночку уже понеслись на строй фламандцев. При этом под копыта попадали арбалетчики и испанцы. Первая атака к успеху не привела. Некоторые рыцари угодили в залитые водой ловушки и не выбрались на сушу, были забиты там фламандцами.
Маршал Рауль де Несле взялся выстраивать новый боевой порядок. Пока собирались рыцари, фламандцы били из арбалетов и луков по коням. Многих вывели из строя. Конная атака тяжелой рыцарской конницы едва не смяла флангу. Но строй пехоты горожан устоял. В свалке погибли вожди французов. Годфруа Брабантский был выбит пикой из седла и проколот алебардой. Погиб и Рауль де Клермон. Рыцари стали пятиться без своих вождей, на них наседали горожане, ощетинившись длинными пиками и годендагами.
С правого фланга рыцари едва не сбили фаланги горожан, но кавалерия напоролась на вбиты в почву острые колья. Это примитивное укрепление позволило пехоте выстоять, несмотря на большие потери.
Чтобы отвлечь ипрцев, прикрывавших тыл, французы подожгли дом на рыночной площади и под прикрытием огня сделали отчаянную попытку выбраться из замка - но их тут же загнали обратно.
Наконец в бой пошли и рыцари, группировавшиеся вокруг самого Робера д’ Артуа. Из клин ударил в центр, в самую сердцевину фаланги. Горожане отбивались с дикой яростью и не брали пленных. Выжившие в жуткой резне рыцари поворачивали коней, но за ними гнались, их стаскивали с седел, топтали, били дубинами, булавами. Французский резерв наблюдал финальную сцену избиения с ужасом. Никто не решился прийти на помощь гибнущему войску короля, рыцари которого тонули в канавах, обагренных кровью.
Французы потом долго горевали об убитых. Тела погибших королевских рыцарей устлали путь до Турнэ, где нашил укрытие выжившие в сече.
Золотые шпоры стал трофеями фламандских горожан
В хрониках остались имена убитых французов — среди них маршал Рауль де Нель и командующий Робер д’ Артуа, канцлер Пьер Флот и свыше тысячи самых благородных рыцарей: маршал Ги де Клермон, сир де Бретей, брат коннетабля; маршал Симон де Мелен, сенешаль Лимузена; Годфруа Брабантский, сир де Аршот; Арно де Веземель, маршал Брабанта; гран-мэтр арбалетчиков Жан де Бюрла, сенешаль Гиэни. Кроме того, пали Жак де Шатийон; Рено де Три, сир де Вомэн; Жан де Понтье, граф де Омаль; Жан де Бриенн, граф д’Э; Жан де Три, граф де Даммартен; Робер де Танкарвиль, шамберлен Нормандии; Тома де Куси; Годфруа, сир д’Аспремон; Рауль де Фламан, сир де Кани и Верпилье; Жан д’Эно, граф Остреван, сын графа д’Эно.
Победители раздевали тела убитых французов, снимали с них золотые шпоры. Эти знаки рыцарского достоинства украсили потом церковь в Куртрэ. Но после победы, в которой пехота показала, что может сплоченно выстоять против тяжелой рыцарской кавалерии, французы взяли реванш в битве при при Арке в 1303-м. Некоторая часть земель Фландрии все досталась Французскому королевству. Филипп Красивый устроил виселицы вдоль дорог, на которых развесил свыше трех тысяч бунтовщиков, имевших наглость убить столько замечательных королевских рыцарей. Но опыт фламандцев был хорошо изучен англичанами, которые сумели побить французскую кавалерию в сражениях при Креси и при Азенкуре.
